Хитрость
Хитрость приводит к успеху быстрее, чем сила.
Аль-Муради
Для начала нужно определиться с понятиями. В словаре Ожегова определение «хитрый» трактуется в нескольких смыслах. Это и лукавый, и изворотливый, и изобретательный, так что хитроаь охватывает все оттенки моральных оценок - от осуждающих («идущий обманными путями») до одобрительных («искусный в чем-либо»).
Глава 5. Морально-этические и социально-политические аспекты обмана 289
Примеры хитрости мы можем найти как в жизни, так и в любой литературе - от детских сказок до Библии. Даже Иисус Христос, будучи Сыном Божьим, не брезговал применять ее против своих оппонентов. Взять хотя бы знаменитую провокацию фарисеев с неверной женой (Иоанн. 8, 3—11). Когда книжники и фарисеи привели к нему женщину, уличенную в прелюбодеянии, и поставили вопрос о мере ее наказания, казалось, что Иисусу не выбраться из
Н. Ге. Что есть истина?
этой ловушки. Какое бы решение он ни принял, его ждал проигрыш. Если бы он, согласно священным заветам Моисея, посоветовал бы побить ее камнями, то тем самым опроверг бы свое учение о всепрощении; если же попросил бы отпустить ее, то тем самым поощрил бы грех.
Иисус поступил иначе. Он уклонился от прямого ответа, но сделал это так искусно, что никто не смог в этом его обвинить. Как пишет Иоанн, Христос сидел, не глядя на фарисеев, как бы задумавшись о своем, и что-то чертил пальцем на земле. Когда от него второй раз потребовали принятия какого-то решения, Иисус на секунду оторвался от своего занятия и как бы между прочим произнес свою знаменитую фразу: «Кто из вас без греха, первый брось в нее камень», тем самым переложив ответственность на самих фарисеев да еще заставив их вспомнить о своей нечистой совести.
290 Ю. Щербатых
Другой пример хитрости и немалой изворотливости Иисус про явил при коварном вопросе фарисеев насчет уплаты налогов в казну римского императора. И опять, как в истории с грешницей, любой конкретный ответ был не в пользу Христа. Отказ от уплаты на логов означал бы призыв к неповиновению властям и суровое наказание, призыв платить ненавистному императору неизбежно оттолк нул бы от Иисуса его приверженцев, ненавидящих завоевателей.
Лукас Кранах Старший. Христос и грешница
Христос снова с блеском вывернулся из коварной ловушки. Впрочем, лучше предоставить слово Матфею, одному из евангелистов: «Тогда фарисеи пошли и совещались, как бы уловить Его в ело вах. И посылают к Нему учеников своих с иродианами, говоря. Учитель! мы знаем, что Ты справедлив, и истинно пути Божию учишь, и не заботишься об угождении кому-либо, ибо не смотришь ни на какое лицо; Итак скажи нам: как Тебе кажется? позволительно ли да вать подать кесарю, или нет?
Но Иисус, видя лукавство их, сказал: что искушаете Меня, лицемеры? Покажите Мне монету, которою платится подать Они принесли Ему динарий.
Глава 5. Морально-этические и социально-политические аспекты обмана 291
И говорит им: чье это изображение и надпись?
Говорят Ему: кесаревы. Тогда говорит им: итак отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Матф. 22; 15-22).
Александр Игнатенко в книге «Как жить и властвовать», составленной на основе изучения трактатов древних арабских мудрецов, писал, что хитрость напрямую связана с разумом, единственным обладателем которого является человек. Он отмечал, что если внимательно проанализировать средневековые арабские книги, наставляющие и поучающие правителей, то вывод может быть только один: человек стоит перед выбором - быть разумным и хитрить или отка заться от хитростей и исключить себя из разряда разумных существ.
Причем оказывается, что обманывать можно не только людей, но и самого Аллаха! Ведь Коран однозначно запрещает давать деньги в рост под проценты, но уже в средние века ростовщики научились ловко обходить этот закон шариата.
Допустим, человек хотел взять у ростовщика 1000 динаров в долг под 20% годовых. В присутствии свидетелей он подписывал с ростовщиком договор якобы о покупке раба у этого ростовщика. Раб оценивался в 1200 динаров, и покупатель (он же заемщик) обязывался вернуть эти деньги ростовщику через год. Этих денег у покупателя, естественно, не было, и он тут же «продавал» обратно этого же раба ростовщику за 1000 динаров. Ростовщик вручал человеку деньги, и они благополучно расходились, чтобы встретиться через год. Сложноватая комбинация, не правда ли? Но в итоге у нуждающегося в деньгах человека оказывалась необходимая сумма в 1000 динаров, у ростовщика — долговая расписка, по которой он через год получал свои деньги обратно + 200 динаров в качестве процентов, а у ревнителей Корана - смутное ощущение, что их обманули, хотя фор мально в долг никто никому не давал - просто за вечер дважды продали одного и того же раба. Но ведь Коран этого не запрещает?
Этот пример весьма характерен, так как показывает весьма зыбкую грань между хитростью и обманом, ибо трудно применить последний термин для случая обхода косных правил, мешающих заниматься нормальным бизнесом. Конечно, давать деньги в долг и наживаться на людских нуждах достаточно аморально, но система кредитов составляет основу любой рыночной экономики, и обойтись без нее тоже невозможно. Термин «обмануть» применяют в случае, если ложная информация предназначена для человека или группы людей, поэтому в вышеприведенном примере речь идет скорее о хитрости.
Бывают ситуации, где хитрость уже вплотную приближается к обману, так что их трудно различить. В начале 90-х годов XX века, в эпо292
Ю. Щербатых
ху бурного развития рыночной экономики, законы не поспевали за новыми формами хозяйствования, и ловкие бизнесмены придумывали десятки лазеек, позволяющих обходить действующее законодательство, прежде чем государство успевало выпустить соответствующие подзаконные акты, закрывающие «дыры» в налоговых поступлениях.
Например, одно предприятие должно перечислить деньги за приобретаемую продукцию. Но с этих сумм поставщик должен заплатить налог, а он этого не хочет делать. Тогда пишется «липовый» договор, по которому покупатель в свое время якобы обязывался оказать какие-то услуги продавцу (например, продать вагон меди по цене ниже рыночной), а в случае невыполнения этих обязательств должен был заплатить штраф (равный стоимости реально отгруженного товара). Со штрафов налоги в то время не брались. В результате взаимовыгодной сделки получатель приобретал необходимый ему товар по сходной цене, а деньги за него оформлял в виде штрафа, с которого продавец не платил налога.
В итоге этой хитрости страдало государство, а уж как назвать такую операцию — хитростью или обманом, — думайте сами. Каждая по отдельности сделка из этой комбинации в принципе законна, а в сумме — казна лишалась налога, то есть государство обманывалось обоими участниками такой сделки.
Ханжество и лицемерие
Надобно сказать, что гос пожа Архиза ханжой не была, однако на первое место ставила интересы дела. Ин- те/юсы дела требовали ува женим к общественному мнению, а общественное мнение полагало, что жене равно не обходимо и иметь любовни ков, и говорить о добродетели, так же, как мужу равно необходимо и брать взятки, и говорить о справедливости.
Ю. Латынина.
«Колдуны и империя»
По определению, данному в словаре русского языка Ожегова, «ханжа есть лицемер, прикрывающийся показной добродетельностью, набожностью». В свою очередь, «лицемерие» - это «поведеГлава
5. Морально-этические и социально-политические аспекты обмана 293
ние, прикрывающее неискренность и злонамеренность притворным чистосердечием, добродетелью». Гегель писал, что «Лицемерие есть стремление представить для других зло как добро». Таким обра - зом, ханжество и лицемерие есть вид изощренного, замаскированного обмана, в котором внутреннее зло скрыто под маской добра Такой вид обмана был подвергнут резкой критике в Новом Завете (Евангелие от Матфея), где вся 23-я глава посвящена обличению лицемеров со стороны Иисуса Христа:
Маска добра
«Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что поедаете дома вдов и лицемерно долго молитесь: за то примете тем большее осуждение.
Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что очищаете внешность чаши и блюда, между тем как внутри они полны хищения и неправды.
Фарисей слепой! Очисти прежде внутренность чаши и блюда, чтобы чиста была и внешность их.
Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты.
Так и вы по наружности кажетесь людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония».
Впрочем, не все моралисты древности относились к лицемерию столь непримиримо. Ларошфуко, например, полагал, что оно естественное и неотъемлемое свойство общества, где распространен порок и в то же время правят мораль и религия.
«Лицемерие - это дань уважения, которую порок платит добродетели», — писал он в своих «Максимах». Эту мысль как бы продолжает Томас Манн: «Лицемерие есть комплимент добродетели, оно означает принципиальное признание нравственной нормы».
2 94 Ю. Щербатых
Здесь есть над чем подумать. Что хуже для души человека: общество, где царствуют ложь и лицемерие, но сохраняется хотя бы видимость правды и морали, или тирания, отбросившая покрывало стыдливости и не нуждающаяся в оправдании своих поступков? В первом случае человек живет во лжи, но с идеалами нравственности в душе, а во втором низводится до бездушного автомата, лишенного моральных норм. Пример первого рода — сталинский социализм, где уничтожение миллионов людей объясняли нуждами строительства светлого будущего, пример второго — Кампучия времен Пол Пота, где людей сначала низводили до положения рабов, а потом убивали «просто так», даже не снисходя до каких-либо объяснений.
Но, слава Богу, приведенные примеры — лишь крайние случаи человеческих социумов, встречающиеся достаточно редко. Чаще лицемерие приобретает не столь жестокие формы, выполняя функции сглаживания противоречий между требованиями морали и себялюбием людей. Лицемерие - род социальной маски, и, как всякая маска, она имеет обыкновение срастаться с настоящим лицом, постепенно становясь его неотъемлемой частью. Иногда это происходит само собой, а порой для этого требуются определенные усилия. Русский писатель В. Вересаев написал по этому поводу своеобразный «Совет лицемерам»:
«Ты прикидываешься на людях энтузиастом, отзывчивым человеком, добрым товарищем. Наедине и в семье ты не считаешь нужным притворяться, и лицо твое принимает обычное, присущее тебе выражение мелкого и злого эгоиста, думающего только о своих выгодах. И на лицо твое наносятся определенные черты, которые все труднее становится сгонять на людях. Лицемерь и наедине. Тогда маска твоя станет прочнее».
Лесть
Владело бы дерьмо ско том, к йену бы обращались: «О, мягчайшее!»
Сомалийская пословица
Лесть стара как мир. Наверное, с тех давних пор, когда человеческое общество разделилось на начальников и подчиненных, последние для того, чтобы облегчить себе жизнь, старались завоевать расположение своих боссов. А если учесть, что главной отличительной особенностью любого руководителя является честолюбие, то очень скоро лесть (поглаживание и щекотание этого честолюбия)
Глава 5. Морально-этические и социально-политические аспекты обмана 295
стала самой распространенной формой подхалимажа. Со временем она распространилась и на других людей, чье расположение нам надо было завоевывать, - от секретарш этих начальников до собственных жен.
Ат Тартуши в книге «Светильник владык» отмечает, что приближенным султана может быть один из двух людей. Либо бесстыдный и льстивый, который благодаря бесстыдству достигает чего захочет и остается в безопасности благодаря собственному подхалимству. Либо простофиля, к которому все относятся с пренебрежением: ему никто не завидует, и у него поэтому нет врагов. Что же касается тех, кто хочет приблизиться к султану при помощи своей честности, преданности и скромности, то им редко удается стать доверенным, близким человеком правителя. Так происходит потому, что против них ополчается и враг правителя, и его друг.
Другой арабский мудрец, Ибн-ад-Дая, в книге «Греческие заветы» пишет, что если вдруг властелину взбредет в голову заняться самокритикой или сказать о том, что он совершил какую-то ошибку, то соглашаться с ним нельзя ни в коем случае. Наоборот, нужно приложить все силы для того, чтобы доказать властелину противоположное. По мнению Ибн-ад-Дая, это будет не очень трудно сделать.
Льстивое отношение к правителям в первую очередь проявляется в их титулах, которые зачастую сами по себе являлись изощренными образцами самой неприкрытой лести. Так, величайшего тирана XX века Иосифа Сталина придворные подхалимы называли «великим вождем мирового пролетариата», «гениальным марксистом», «корифеем всех наук» и так далее. Впавшего в конце своего правления в маразм Леонида Брежнева в официальных газетах именовали не иначе как «политическим деятелем ленинского типа», «выдающимся борцом за дело мира и руководителем международного коммунистического движения», «крупным военачальником» и даже «блестящим писателем современности» (это за написанные чужими руками книги типа «Малой земли»).
Но не надо думать, что подобные титулы имели только коммунистические лидеры. Возраст лести поистине безграничен. Например. официальное имя средневекового арабского визиря аль-Ма- муна было «Наивеликолепнейший, Надежный, Корона халифата. Гордость Всего живого. Основа Религии, Драгоценность Повелителя правоверных». И это было звание всего лишь высокопоставленного чиновника! А сколько же занимало произнесение титула его повелителя, самого халифа?
Люди, вынужденные обращаться к правителям с подобными
296 Ю. Щербатых
титулами, фактически были обречены на ложь, ибо прекрасно понимали, как далеки эти красивые метафоры от реальной жизни. Тот же Сталин, организовавший массовые репрессии и сделавший сиротами миллионы ребят, спокойно принимал почетный титул «лучшего друга детей». Поэтому, поощряя своих подданных обращаться к ним подобным образом, властители народов фактически обрекали их на постоянный обман себя и друг друга.
За тысячелетия человечество разработало тысячи разновидностей лести. Льстить, то есть лицемерно, без меры, восхвалять, можно чему угодно: положению в обществе, уму, красоте, силе, остроумию и т. д. Главное правило состоит в том, чтобы восхваление опиралось хотя бы на крупицу правды, причем размеры этой доли истины, как правило, определяются самим объектом восхваления. Одному человеку желательно, чтобы похвалы в его сторону были основаны на реальных достоинствах и успехах, другие же поистине всеядны и без разбору принимают любые формы лести, как бы грубы и искусственны они ни были. Но в любом случае, как писал Бернард Шоу, «людям льстит уже то, что их считают достойными лести».
Тонкий и проницательный Лихтенберг писал:
«Кто утверждает, что ненавидит всякую лесть, и говорит это серьезно, тот, безусловно, еще незнаком со всеми ее видами, отчасти - с ее содержанием, отчасти же — с формой. Люди разумные, конечно, ненавидят обычную лесть, потому что чувствуют себя униженными убеждением глупца в их легковерии. Они, следовательно, ненавидят обычную лесть только потому, что эта лесть для них ничуть не лестная. Исходя из своего опыта, я решительно не вижу никакой большой разницы в людях в этом отношении. Все это, так сказать, лишь переводы с одной валюты на другую. Каждый имеет свою монету, в которой желает быть оплаченным».
Классическим примером лести может считаться басня И. А. Крылова «Ворона и лисица», в которой великий русский баснописец обреченно отметил:
Уж сколько раз твердили миру.
Что лесть гнусна, вредна; но только все не впрок,
И в сердце льстец всегда отыщет уголок.
Ну разве можно устоять против такого обращения:
Голубушка, как хороша!
Ну, что за шейка, что за глазки!
Глава 5. Морально-этические и социально-политические аспекты обмана 297
Рассказывать, так. право, сказки!
Какие перышки! Какой носок!
И, верно, ангельский быть должен голосок! Спой, светик, не стыдись!
А в итоге:
Сыр выпал - с ним была плутовка такова.
Но лесть бывает взаимоприятной и для обеих сторон, даже если обе они в глубине своей души понимают всю неправомерность вза- имовосхваления. Впрочем, обычно об этом стараются не задумываться. Ведь весьма приятно, когда тебя хвалят, особенно если платой за это несомненное удовольствие является такая мелочь, как ответная лесть.
Вновь обратимся к И. А. Крылову. Бедному Воробью и невдомек, почему так самозабвенно хвалят друг друга Кукушка и Петух. Открыть этот нехитрый секрет приходится самому Ивану Андреевичу:
За что же, не боясь греха.
Кукушка хвалит Петуха?
За то, что хвалит он Кукушку.
Компромат
Ах, злые языки страшнее пистолета.
Грибоедов
Ныне слово «компромат» является чуть ли не неотъемлемым элементом российской политической жизни, а еще каких-то тридцать-сорок лет назад его приходилось расшифровывать как чуждый нам иностранный термин. Так, в «Словаре иностранных слов», изданном в 1954 году, значилось:
«КОМПРОМЕТИРОВАТЬ (от фр. compromettre) - вредить кому- либо во мнении третьих лиц или общества; подрывать чью-либо репутацию, доброе имя».
Собственно говоря, компромата хватало всегда, но его использование было под строгим контролем государства и «компетентных органов». Причем широкомасштабное компрометирование чуждой нам экономической системы называлось несколько по-другому - «пропагандой», или «идеологической борьбой», что не меняло сути дела, ибо заключалось именно в очернении всего капита298
Ю. Щербатых
лизма или отдельных врагов Советской власти (того же Троцкого, например).
Разбирая виды компромата, Михаил Любимов в газете «Совер шенно секретно» пишет, что можно выделить три его разновидности: 1. Сбор сведений об объекте компромата; 2. Специальная организация ситуаций компрометирующего характера; 3. Дезинформа ция, распространение заведомо ложных сведений.
Цель всех этих мероприятий одна — очернить доброе имя человека или организации в глазах общества, различаются же они только по степени безнравственности и использования лжи.
В первом случае ложь как таковая может отсутствовать - задача заинтересованной стороны состоит лишь в выяснении «правды» и выставлении ее на суд Божий. Если человек чист перед совестью и законом, то этот номер не пройдет. Однако если у интересующего нас лица есть кое-какие грешки (незаконные сделки, внебрачные связи, уклонение от уплаты налогов, контакты с сомнительными элементами и пр.), то ему не поздоровится. Для выявления этой информации есть масса способов, к которым относятся перлюстрация личной корреспонденции, подслушивание телефонных разговоров, скрытая фото- и видеосъемка и вербовка людей из близкого окружения «объекта».
Вторая разновидность компромата выглядит более отталкивающе, ибо заключается в организации всякого рода провокаций, втя гивающих «объект» воздействия в компрометирующие его ситуации. Скажем, если человек умерен в отношении алкоголя, его нужно вынудить напиться, а потом преподать это как обычное явление. Если он сохраняет супружескую верность, ему надо подсунуть подходящую красотку с последующей фиксацией такой «случайной» встречи на фотографии. Дальнейшие события могут развиваться по-разному в зависимости от конечных целей и квалификации организаторов компромата. В этом отношении интересно сравнение методов работы египетских и советских спецслужб, приведенное М. Любимовым в той же статье.
В шестидесятые годы два американских сенатора во время визита в Каир переспали с местными проститутками. Судя по тому, что у египетской полиции оказались соответствующие «постельные» фотографии, соблазнение заокеанских законодателей произошло не без помощи арабских спецслужб. Однако никакого хода данному делу египтяне не дали, а фотографии вместе с негативами были переданы в отдел безопасности посольства США в Каире. Казалось, инцидент исчерпан, а дело закрыто. Однако через два года египетГлава
5. Морально-этические и социально-политические аспекты обмана 299
ский посол в Вашингтоне пригласил на обед одного из сенаторов и попросил смягчить его произраильские позиции при принятии одного из законов. При этом посол лишь вскользь упомянул о давнишнем визите своего собеседника в Каир, но для сенатора этого оказалось достаточно. При принятии закона, затрагивающего интересы арабов, он воздержался от голосования.
По-другому вели себя советские спецслужбы, которым в начале пятидесятых годов удалось «зацепить на крючок» тогдашнего французского посла Дежана. Здесь мы явно имеем дело с компроматом второго рода — провокационным и тщательно спланированным. Операцией по вербовке посла руководил лично начальник контрразведки, подведенный к послу через известного писателя в качестве помощника председателя Совета Министров. Послу последовательно подставляли известных актрис, в одну из которых он все-таки влюбился и начал бурно ухаживать. По сценарию КГБ актриса сначала сопротивлялась ухаживаниям француза, что только распаляло желания влюбленного. Наконец после банкета на даче одного из участников операции посол поехал на ответственное свидание с «дамой сердца», во время которого Дежан наконец-то добился желанной близости. Однако чекисты не стали врываться в комнату и устраивать международный скандал. Они поступили тоньше. В разгар любовных страстей вдруг якобы из командировки вернулся «муж» возлюбленной и после потасовки вышвырнул полуголого посла на улицу. Остаток ночи тот провел на лестнице, красочно представляя себе все детали будущего скандала, а утром позвонил своему «луч- шему другу» из Совета Министров. Тот не заставил себя ждать (ведь он тоже провел бессонную ночь, наблюдая за ходом операции из соседней квартиры), приехал, выслушал «эту жуткую историю» и посоветовал замять надвигающийся скандал... при помощи КГБ. После некоторых колебаний посол согласился делиться с компетентными органами некоторой конфиденциальной информацией.
Третий вид компромата - явная ложь, обычно для лучшей усвояемости замешанная в определенной пропорции на истинных событиях. Этот вид компромата был особо популярен во времена «холодной войны», когда идеологические службы США и СССР не жалели сил для очернения друг друга в глазах мировой общественности и собственных народов. В вышеупомянутой статье под характерным названием «Компромат - оружие борьбы» М. Любимов пишет, что «во время «холодной войны» мы постоянно валили все грехи на ЦРУ и западные спецслужбы, а те тоже не оставались в долгу и всюду усматривали «руку Москвы». ЦРУ очень ловко обвинило бол300
Ю. Щербатых
гарскую разведку и КГБ в покушении на папу римского, мы обвинили ЦРУ в убийстве Индиры Ганди, достаточно хитро толкнули в мировую печать дезинформацию, что СПИД родился в лабораториях ЦРУ, распространяли сведения, что США занимались кражей детей для использования их органов при трансплантации» («Совершенно секретно», № 8, 1996).
Из вышесказанного не следует делать вывод, что провокации для создания компромата применяют только спецслужбы, - подобным приемом нередко пользуются криминальные элементы. Анатолий Барбакару в своей автобиографической повести «Записки шулера» рассказывает о том, как пытались оказывать давление на капитана милиции, ведущего дело об изнасиловании. Этого следователя через знакомых пригласили на одну из квартир якобы для сеанса карточной игры (предварительно задев его самолюбие тем, что притворно засомневались в его квалификации как игрока, которой он весьма гордился). Затем ему дали выиграть крупную сумму денег, после чего к нему на колени села обнаженная девушка со словами: «Я согласна, чтобы ты получил меня в виде проигрыша!» Естественно, что всю эту комедию (впрочем, для следователя она была больше похожа на драму) засняли на видеопленку. После чего ему предложили альтернативу: «отмазать» насильника или «вылететь» с громким скандалом с работы.
Комментариев нет:
Отправить комментарий